Георгий Всеволодович прибыл из Суздаля во Владимир с семьей и боярами в день смерти брата и принял владимирское великое княжение. Епископ Симон вновь был провозглашен епископом Владимирским. «И потом сел на великом княжении во Владимире брат его князь Юрий Всеволодович; и епископ Симон сел на свою епископию во Владимире».

Многие претензии русских историков к Георгию Всеволодовичу - Татищева, Карамзина, даже Соловьева - были навеяны представлением о древнерусском князе как всемогущем самодержце. С другой стороны, в дореволюционной историографии популярным было мнение о князе как чуть ли не наемном слуге вечевой общины. Ключевский утверждал, что князь изначально – «наемный военный сторож города и его торговли. Точно такое же значение сохранял для Новгорода и князь удельного времени… Значение князя как наемника новгородцы, верные своей старине – пошлине, старались поддерживать договорами до конца своей вольности». Представителем веча и общины считали князя и Костомаров, и известный русский правовед Федор Иванович Леонтович.

Так кем же был князь – самодержцем или наемным служащим вечевой общины?

Ни тем, ни другим.

Звание князей носили исключительно потомки Рюрика. Оно принадлежало всем им по праву рождения и не могло быть отнято ни при каких обстоятельствах. Это звание равняло между собой всех князей, они прежде всего братья между собой. Князь за преступление не мог быть лишен жизни, а наказывался максимум отнятием волости.

Князья очень ярко воспринимали свою избранность, свое предназначение, свою ответственность за судьбы вверенной им земли. «Родовые, вотчинные интересы всегда ставились выше, чем личные, - подчеркивает Николай Борисов. - Святые человеческие чувства – любовь, преданность, привязанность – отступали перед железной логикой власти, понимаемой не только как служение родовым интересам, но и как вечное предстояние перед Богом».
#ИсторияНижегородская
#НижнийНовгород800
Подробнее: https://nnovgorod800.russkiymir.ru/zn20